О юридических препятствиях развитию производства древесины как сырья и топлива на неиспользуемых сельскохозяйственных землях

Относительно недавно большая группа ученых Россельхозакадемии подготовила и опубликовала книгу «Агроэкологическое состояние и перспективы использования земель России, выбывших из активного сельскохозяйственного оборота» (под редакцией акад. Г.А. Романенко, 2008, М.: Росинформагротех, 64 с.).

В книге приведены данные, имеющие важное государственное значение. В частности, в ней присутствуют (стр. 3) сведения о том, что «… в настоящее время в России выведено из оборота и не используется от 30 до 40 млн га пашен».

Чтобы представить себе масштаб происшедшего, можно сопоставить приведенные цифры с другими. Например, с такими: по официальным данным в 19651987 гг. в РСФСР имелось в наличии 133-134 млн га пашен. Из них, за вычетом паров, тогда ежегодно засевали (или засаживали) сельскохозяйственными культурами 126 млн га.

В более близкое к нам время в России было 115 млн га пашен (стр. 9 упомянутой книги).

Кроме пашен в число земель, называемых сельскохозяйственными угодьями, включают сенокосы, пастбища, а также площади, занятые садами, виноградниками и иными многолетними насаждениями. По данным на 2007 год всю площадь сельскохозяйственных угодий России считали равной 220 млн га (стр. 9). Из этой площади в период с 1961 по 2003 год оказались выведенными из хозяйственного оборота 58,3 млн га земель (стр. 5).

По очевидным причинам показанный в цифрах мощный процесс сокращения площади наших сельскохозяйственных земель требует адекватной реакции со стороны парламента и правительства России. Это тем более необходимо, что исключенные из хозяйственного оборота земли подвергаются трансформации, вызываемой естественными и антропогенными причинами. В зависимости от условий местообитания здесь развиваются процессы задернения, залужения, заболачивания и зарастания древесно-кустарниковыми растениями. Кроме вышесказанного, зафиксировано превращение таких земель в резерваты:

а) обычных и карантинных сорняков (42 вида, в их числе осот розовый, бодяк полевой, горчак розовый, амброзия, повилика, борщевик Сосновского и др.);

б) вредителей (115 видов, в их числе мышевидные грызуны, саранча, луговой мотылек, совки, проволочники и др.);

в) возбудителей разных болезней (74 вида).

Все перечисленное создает угрозу и увеличивает риск распространения вредных организмов на смежные ныне засеваемые земли.

Авторы названной выше книги обращают внимание читателей на то, что процесс сокращения площади земель, еще недавно использовавшихся для выращивания традиционных пищевых, кормовых и технических культур, получил развитие в последние годы не только в России, но и во многих других странах. На фоне происходящего увеличения числа проживающих на Земле людей, названный в книге феномен представляется совершенно алогичным. Тем не менее, он имеет место, о чем говорит следующий факт: в период с 1961 по 2003 год в десятках стран мира было выведено из хозяйственного оборота 223 млн га сельскохозяйственных угодий. Наши потери таких земель оказались большими, чем в других странах. Но и там они весьма значительны. Например, в Австралии – 40,8 млн га, в США – 35,6, в странах Западной и Центральной Европы – 25,1 млн. га.

В названной книге говорится и о причинах происходящего. Там же сказано, что в нашей стране этот феномен имеет свою российскую специфику и свой «букет» вызвавших его причин. Рассказано в книге и о том, что надо делать, чтобы вернуть выбывшие из хозяйственного использования сельскохозяйственные угодья в состав продуцирующих земель. Для этого предложен комплекс мероприятий и подчеркнута вполне очевидная мысль о том, что для их реализации необходима мощная финансовая поддержка со стороны государства.

По соображениям экономической безопасности, систематическую финансовую поддержку своему сельскому хозяйству оказывают правительства если не всех, то очень многих стран, в том числе уже располагающих высокоразвитым сельским хозяйством. По известным причинам, в бóльшей финансовой поддержке нуждается сельское хозяйство нашей страны, и уж конечно всё то, что имеет отношение к проблеме возвращения заброшенных сельскохозяйственных земель в состав продуцирующих. На это нужны большие деньги, которые – мы надеемся – в стране будут найдены.

Освоение таких средств, очевидно, будет происходить в русле модернизации сельскохозяйственного производства. Таковая, следуя здравому смыслу, должна планироваться в экономически дифференцированном виде, при разных удельных величинах вкладываемых материальных ресурсов и при обоснованной ориентации на получение в одних случаях (например, на мелиорированных землях) максимально возможных урожаев ценных культур (и таких же доходов), а в других (при относительно небольших вложениях денежных средств) – пусть невысокой, а хотя бы приемлемой для земледельцев величины рентабельности осуществляемой хозяйственной деятельности, а также достигаемого уменьшения перечня и объема негативных экологических следствий, вызываемых уже самим фактом нахождения сельскохозяйственных земель в заброшенном состоянии.

В данной статье речь идет о втором из названных вариантов возвращения в хозяйственное пользование заброшенных сельхозугодий.

Суть нашего предложения сводится к тому, чтобы там, где сегодня по экономическим и иным объективным причинам нельзя превратить заброшенные земли в посевы и посадки традиционных пищевых, кормовых и технических культур, практиковать закладку особых плантаций, на которых в качестве технических культур выращивались бы определенные виды «лесных» многолетних древесных растений, т. е. так называемых «дикоросов».

Названный выше путь возвращения заброшенных сельскохозяйственных земель в сферу их хозяйственного использования в России сегодня распространения не получил.

В подавляющем большинстве отечественных публикаций выращивание древесных насаждений на сельскохозяйственных землях связывают с достижением мелиоративно-защитных целей. В условиях дефицита влаги, а также развитой водно-ветровой эрозии почвы такая «сухая» мелиорация сельхозугодий имеет важное значение. Получаемый таким образом позитивный эффект широко известен. Выращивать защитные древесные насаждения на сельскохозяйственных землях непременно нужно. Однако сегодня необходимо, по нашему мнению, делать и другое, а именно – создавать на пустующих землях то, что в разных странах уже получило известность под названием энергетических и сырьевых древесных плантаций.

Главной востребуемой товарной продукцией таких плантаций является древесина, перерабатываемая затем в разные виды твердого, жидкого и газообразного биотоплива, а также в целлюлозу, ткани, бумагу, картон и многие другие изделия массового спроса.

Кроме древесины, востребованной товарной продукцией таких плантаций может быть пробка (ее получают на плантациях пробкового дуба), живица (на плантациях определенных видов сосны), гутта (на плантациях гевеи), орехи (на плантациях фундука и других орехоплодных деревьев и кустарников), лекарственное сырье (например, на плантациях облепихи), высококачественная лоза («прутяная» продукция – на плантациях определенных видов ивы) и т. д.

Все это в определенных условиях может иметь и уже имеет место в тех или иных странах. Однако, в нашем случае (в данной статье) мы будем говорить, главным образом, о плантациях, ориентированных на получение древесины хвойных пород, а именно ели европейской и сосны обыкновенной. Такой выбор (а он, как понятно, может быть и другим) мы сделали с учетом следующих обстоятельств:

1. По величине своего ареала и его протяженности в нашей стране с севера на юг и с запада на восток оба названных вида занимают ведущие места в перечне других видов деревьев и кустарников. Это говорит об их выдающейся способности успешно приспосабливаться к широко варьирующим условиям климата и почвы.

2. По сравнению с другими видами растений (не только «одомашненными», но и «дикоросами») ель и сосна обладают высокой конкурентоспособностью и высокой устойчивостью к негативным биогенным и абиогенным факторам. Именно такие очень важные свойства делают процесс их выращивания многократно менее затратным, по сравнению с выращиванием окультуренных видов растений.

3. Внутри своих однородных популяций для обоих названных «дикоросов» (особенно для сосны) уже в раннем возрасте типична ярко выраженная «разбежка» деревьев по величине их прироста в высоту и по диаметру. Это ведет к ускоренной дифференциации деревьев по социальным рангам (классам роста). Учитывая (по Н.В. Третьякову), что прирост дерева есть функция его ранга в древостое, вышеназванное обстоятельство позволяет путем проведения ранних и относительно нетрудоемких селекционных разреживаний насаждений: а) сосредоточить прирост древесины на деревьях-лидерах, резко превосходящих другие по скорости роста и всему тому, что с ним связано, б) так расположить деревья разных рангов по площади, чтобы была обеспечена возможность эффективного использования машин и механизмов в процессе закладки и выращивания плантаций.

4. Превосходные качества древесины сосны и ели в ее естественном и переработанном виде, а также высокий спрос и высокие цены на нее на внутреннем и внешнем рынках. Так в Финляндии, по данным, приведенным в справочнике Finnish Statistical Yearbook of Forestry (Metla, 2012, р. 151), определенные в среднем для страны цены на древесину на корню (stumpage price) были равны (в евро за 1 м3):

сосна, пиловочник  -  55,4

то же, баланс  -  16,1

ель, пиловочник  -  56,8

то же, баланс  -  18,9

Год от года цены несколько варьировали. Однако в среднем за последние 8 лет цены на вышеназванные первые три вида товарной продукции на корню «выросли» на 18-28%.

С позиции глобальной экологии, очевидным важным достоинством изделий из древесины не только сосны, ели, но и других пород является то, что они относительно быстро разрушаются в объектах среды и уже поэтому не являются стойкими загрязнителями суши и вод Земли.

* *
*

Экспериментальная разработка проблемы ускоренного получения древесины ели и сосны на специальных плантациях была начата в СПбНИИЛХ более полувека тому назад. По сути, это был поиск решения, позволяющего перейти от древнего низкопродуктивного собирательства древесины в лесах естественного происхождения к ее целенаправленному производству по примеру того, как это делают в сельском хозяйстве при выращивании традиционных технических и других культур.

Уже начальные результаты наших исследований дали основание для оптимистических прогнозов. В конце 1970-х годов эти исследования совпали по времени с зафиксированным тогда началом истощения запасов хвойной древесины в экономически доступных лесах Европейской части России, а также с возрастающим пониманием экологического значения наших лесов в масштабах всей планеты и необходимости их экономного использования.

Названные обстоятельства способствовали энергичному развитию исследований. Их участниками стали шесть научно-исследовательских институтов, пять вузов и несколько других учреждений. Об объеме и уровне проведенного тогда комплекса экспериментов можно судить уже по тому, что по их результатам было подготовлено и защищено пять докторских диссертаций, опубликованы четыре монографии (по 2 в России и Белоруссии), многие статьи, практические рекомендации, а также разработано несколько техно-рабочих проектов по закладке плантаций. В нескольких областях такие проекты начали осуществлять. Однако очень быстро эта работа оказалась в заброшенном состоянии в связи с распадом СССР, разрушением самой системы управления народным хозяйством страны и его экономической дезорганизацией.

На сегодня самым ценным, что осталось у нас от той работы, являются стационарные базовые опыты, сохраненные теми людьми, кто их создавал и наблюдал.

В России такие объекты имеются в Псковской, Ленинградской областях и в южной части Карелии. Возраст плантаций около 40 лет. В оптимальных вариантах опытов средний прирост стволовой древесины на плантациях названного возраста оказался равен 10 м3 на 1 га в год. По величине полученного среднего прироста наши плантации превосходят окружающие их леса естественного происхождения примерно в 2,5-3 раза.

Чтобы помочь читателям представить себе финансовую весомость этой цифры, сделаем следующие два сравнения. В соседней Финляндии (уже давно и успешно живущей в условиях социально ориентированной рыночной экономики) цены на реализуемую на корню древесину ели и сосны (баланс, мелкий, средний и крупный пиловочник) лежат в диапазоне 19-57 евро за 1 м3.

* *
*

В отличие от России во многих других странах производство древесины на специальных плантациях уже получило вид крупномасштабной предпринимательской деятельности. Это стало возможным благодаря главным образом двум обстоятельствам: поддержке со стороны заинтересованных правительств и накопленной научно-технической информации, опирающейся на результаты экспериментов.

Число публикаций по данной проблеме достигло в мире уже такого количества, что для их анализа и обобщения теперь нужны не статьи, а книги.

По сообщениям ряда авторов, в сфере практического производства древесины на плантациях имеют место не только успехи, но и неудачи, вызванные очевидно методическим несовершенством предшествовавших экспериментов или даже отсутствием таковых. Такие факты отмечаются в разных странах. Тем не менее, объемы производства древесины на плантациях энергично увеличиваются. Так, по данным ФАО ООН, в 2000 г. на плантациях было произведено около 35% мирового объема круглых сортиментов древесины для перерабатывающей промышленности, а к 2020 (2030) г. эта цифра, как ожидают, возрастет до 44-45% (ФАО ООН. Глобальная оценка лесных ресурсов 2000 г. Доклад 140. Италия, Рим. Цитируем по статье St. Nilson and G. Bull. Global wood supply and analysis. Presented at 46th session of the FAO Advisory Committee. Vancouver, May, 2005).

По очевидным причинам большая часть древесных плантаций находится в странах экваториального пояса с жарким и влажным климатом. Однако не только. Энергично занимаются такой деятельностью на Земле в США, где уже в течение ряда лет в разных штатах функционируют ассоциации так называемых лесных фермеров. Ниже назван адрес одной из таких структур: Washington Farm Forestry Association, http://www.wafarmforestry.com. Примерно то же имеет место и в некоторых странах «Старого света». В Германии, например, в 2010 г. на сельскохозяйственных землях имелось 4,5 млн га древесных плантаций, а к 2020 г. их площадь планируют увеличить до 7,3 млн га.

Примечание. Названные цифры приведены в докладе A. Bemmann, профессора Дрезденского университета «Лесные плантации на сельскохозяйственных землях в Германии». Доклад имел место в Институте международного лесного хозяйства …», в 2007 г, в Йошкар-Оле.

По величине получаемых урожаев древесины на плантациях Россия и другие, расположенные в средних широтах страны не могут конкурировать с территориями экваториального пояса, если, конечно, там выпадает достаточное количество осадков. Вместе с тем, надо сказать, что в данной сфере хозяйственной деятельности на земле у России тоже имеются свои преимущества. Это:

1) Доказанная в экспериментах возможность обходиться при выращивании плантаций в условиях нашей лесной зоны, как правило, без внесения минеральных удобрений. В отличие от нас, в странах с жарким климатом, обильными осадками и ярко выраженным промывным почвообразовательным процессом нельзя получать стабильно высокие урожаи древесины, если не проводить систематическую подкормку плантаций минеральными удобрениями. А это, как понятно, не может не сопровождаться весомыми расходами энергетических ресурсов и денежных средств на добычу, изготовление, транспортировку и внесение удобрений, а также большим или меньшим загрязнением внесенными веществами поверхностных и грунтовых вод.

2) Установленные в многолетних экспериментах факты не ухудшения (или даже улучшения) плодородия почвы под плантациями.

3) Наличие в России обширных территорий, пригодных для закладки и выращивания древесных плантаций. Данный факт важен не только сам по себе, но еще и потому, что цены на землю и налоговые сборы за ее использование у нас в среднем обязаны быть значительно ниже, чем в других странах.

4) Возможность такого размещения плантаций на территории страны (главным образом, на ныне пустующих землях), при котором для доставки древесины к местам ее переработки могут быть использованы не только имеющиеся или имевшиеся в прошлом дороги (после их ремонта или реконструкции), но и дешевый водный транспорт.

5) Просматриваемая возможность улучшить социально-экономические условия живущих «в глубинке» людей в результате увеличения там числа рабочих мест. Таковое может иметь место не только на самих плантационных предприятиях, организуемых – подчеркнем – на ныне заброшенных землях, но и путем постепенного превращения таких предприятий – по примеру США – в ассоциации «лесных фермеров» и в крупные комплексные агролесопромышленные холдинги. В период до 1917 г. в России похожие позитивные примеры тоже были. Об одном из них проф. М.М. Орлов рассказал в книге «Лесное хозяйство в харьковских имениях Л.Е. Кениг-наследников», СПб, 1913 г., 185 с.

* *
*

Почему сегодня в России – в отличие от многих других стран – деятельность государства и предпринимателей в сфере развития производства древесины на специальных плантациях замерла на уровне точки замерзания?

Почему не срабатывает такой стимул как наличие у нас обширных пустующих земель, пригодных для вышеназванной цели?

Почему вместо организации современного производства древесины на дендрополях наши предприниматели, правительство и парламент предпочитают идти по пути древнего и малопроизводительного собирательства древесины все в тех же экономически доступных и уже истощенных рубками лесах естественного происхождения?

Почему вместо организации целенаправленного производства древесины на плантациях наши предприниматели желают идти по пути дальнейшего снижения уже заниженных ранее возрастов рубок в лесах естественного происхождения, к увеличению площади вырубаемых лесов (в связи с уже вызванным там уменьшением удельных запасов древесины), а также к ослаблению ограничений на проведение сплошных рубок в защитных лесах несырьевого назначения, где они ранее не разрешались?

В СССР вышеназванные и подобные им вопросы внедрения в производство результатов проведенных НИОКР старались решать универсальным для всей страны административно-командным способом, т. е. жестко заданными «сверху» планами. Сегодня, по очевидным причинам, России нужно другое, а именно: активная заинтересованность не только государства, но еще инвесторов и предпринимателей, а также наличие у них твердой уверенности в отсутствии юридических и иных препятствий, в силу которых инвестиции в производство древесины на плантациях могут обернуться не доходом и прибылями, а убытками. К сожалению, такие препятствия имеют место и обусловлены они наличием противоречий и «сырых» формулировок в некоторых статьях Гражданского, Земельного и Лесного кодексов РФ.

О тех и других мы далее будем говорить. Однако прежде необходимо рассказать читателям о наиболее важных аспектах самой организации производства древесины на специальных плантациях.

Многие представляют себе древесную плантацию в виде относительно небольшого участка земли, на котором осуществляют единовременную посадку определенных растений, потом уход за ними, а затем, когда деревья достигнут заданных размеров, – их срезку и реализацию.

Такие плантации имеют право быть. В конечном счете, в результате реализации собранного урожая их собственник (или владелец) получит тот или иной доход, а используемая земля приобретет вид продуцирующей. Однако этот доход и прибыль будет иметь не ежегодный, а эпизодический характер, с длительными паузами, в течение которых при отсутствующих доходах будут иметь место ежегодные расходы! Если для их оплаты прибегнуть к банковскому кредиту, такой бизнес может «сгореть», как швед под Полтавой. Чтобы этого не произошло, сотрудники нашего института (И.В. Шутов, Е.Г. Гладков, Г.Н. Коровин и Е.В. Полянский) обосновали и внесли следующее предложение.

Закладывать плантации в границах специально организуемых и достаточно крупных плантационных предприятий (ПП), с общим числом ежегодно создаваемых дендрополей, равным числу лет выращивания урожая древесины. Указанное позволит:

а) иметь на плантации всю возрастную гамму выращиваемых насаждений, что важно во многих отношениях;

б) не прерывать работу предприятия, при необходимости внесения изменений в видовой состав выращиваемых насаждений;

в) ежегодно «снимать» урожай древесины на одном дендрополе и закладывать новую плантацию тоже на одном дендрополе;

г) параллельно на всех дендрополях осуществлять то, что лесоводы называют «промежуточным» пользованием и получать от этого доход;

д) ежегодно сводить баланс расходов и доходов;

е) создавать и улучшать инфраструктуру предприятия (например, дорожную и мелиоративную сеть, противопожарное обустройство, служебные помещения и пр.) не в единовременном порядке, а постепенно, последовательно увеличивая тем самым производственные фонды и саму капитализацию предприятия;

ж) создавать на территории ПП объекты и условия для развития здесь других параллельных видов доходной хозяйственной деятельности (например, пчеловодства, охоты, для выращивания пищевых и кормовых культур, лекарственных растений и т. д.), не оказывающих негативного влияния на продуктивность плантаций и на состояние окружающей среды.

Далее коротко скажем о том главном, что присутствует в Гражданском, Земельном и Лесном кодексах и что мешает или даже препятствует развитию в нашей стране производства древесины на плантациях.

Гражданский кодекс РФ

В статье 261, п. 3 сказано: «Собственник земельного участка вправе использовать по своему усмотрению все, что находится над и под поверхностью этого участка, если иное не предусмотрено … иными законами».

Названная статья имеет (должна иметь) в законе основополагающее значение. Наличие в ней указанной оговорки («если») представляется логичным и необходимым при условии, если нужные оговорки носят конкретный, а не общий характер. Если же это условие не выполнено, статья теряет свой позитивный содержательный смысл. Об этом говорит следующий пример.

В статье 260, п. 2 того же закона сказано, что «… Пользование земельным участком, отнесенным к «землям сельскохозяйственного и иного назначения», может осуществляться в пределах, определяемых его назначением». Однако содержательный смысл очень важного в данном случае слова «назначение» остался в Гражданском кодексе не раскрытым. Поэтому тот, кто решит выращивать на своем участке заброшенной пашни не репу, а, например, сосну, розы, элеутерококк или разводить там маралов, рискует оказаться в положении, при котором его действия могут быть оспорены чиновниками исполнительной власти в судебном порядке, а сам он обвинен в использовании земли не по назначению. Это, как понятно, не сулит предпринимателю ничего хорошего уже потому, что опирающийся на данный закон судья может с равным успехом вынести не одно, а два противоречащих друг другу решения.

Земельный кодекс РФ

В п. 1 7-й статьи этого Кодекса определено, что земли в Российской Федерации разделяются по их назначению на 7 категорий. В их числе к 1-й категории отнесены земли сельскохозяйственного назначения, а к 5-й – земли лесного фонда.

В п. 2 той же статьи сказано, что «правовой режим земель определяется исходя из их принадлежности к той или иной категории …». Однако в Земельном кодексе не названы (хотя бы в главных чертах) те события (виды хозяйственной деятельности), которые могут или не должны иметь место соответственно на землях 1-й и 5-й категорий. С нашей точки зрения, такое уточнение совершенно необходимо. Почему?

Ответ на этот вопрос присутствует все в том же Земельном кодексе. В его 42й статье сказано: «Собственники земельных участков и лица, не являющиеся собственниками земельных участков, обязаны – использовать земельные участки в соответствии с их целевым назначением [а она указана в Кодексе в неопределенном виде] и принадлежностью к той или иной категории земель …».

Если же некое власть имущее лицо полагает, что названное выше требование не выполняется и это был зафиксировано кем-то официальным образом, вступает в силу другая, уже 45-я статья, п. 2. В нем совершенно четко сказано, что «право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком [и] право пожизненного наследуемого владения участком прекращаются принудительно при: 1) использовании земельного участка не в соответствии с … <его> целевым назначением и принадлежностью к той или иной категории земель …».

Вышесказанное дополняется еще требованием, изложенным в ст. 54 данного Кодекса, также предусматривающей принудительное прекращение прав на земельный участок «в случае его ненадлежащего использования», что может быть истолковано в суде не только вкривь, но и вкось.

Значимую (и ненужную!) сложность в организации не противоречащего закону рационального использования предпринимателями земель 1-й и 5-й категорий мы видим еще и в том, что в составе земель сельскохозяйственного назначения у нас на официальном уровне присутствует не малая площадь лесных земель, а в составе земель лесного фонда – сельскохозяйственные угодья (см. стр. 5 и 6 «Доклада о состоянии и использовании земель сельскохозяйственного назначения», 2011, МСХ РФ, М., 155 с.). К сказанному нельзя отнестись как к чему-то, что не имеет весомого значения для юристов и предпринимателей. Почему? Потому что за такой «чересполосицей» стоят объявленные в законе разные категории земель, их разное целевое назначение, а, следовательно – их разный юридический статус.

В статье 77, п. 2 назван перечень того, что сегодня включено в состав земель сельскохозяйственного назначения. Кроме самих сельскохозяйственных угодий, в этом перечне присутствуют земли, занятые внутрихозяйственными дорогами, коммуникациями, древесно-кустарниковой растительностью, предназначенной для защиты земель от негативных явлений разного происхождения, и многое другое, что имеет отношение к производству и первичной переработке производимой продукции.

Самой важной частью земель сельскохозяйственного назначения является то, что определено в 79-й статье Земельного кодекса как сельскохозяйственные угодья. Это «пашни, сенокосы, залежи, земли, занятые многолетними насаждениями (садами, виноградниками и другими) …».

Приведенное в данной формуле слово «другими» можно трактовать двояко. Например, как «любые», т. е. те, которым хозяйствующий субъект отдает в данном случае предпочтение. Второй вариант трактовки: только те виды деревьев и кустарников, которые, согласно ст. 77 Земельного кодекса, предназначены для защиты пашен и земель от водно-ветровой эрозии. За этой двойственностью формулировки нельзя не увидеть неопределенность, которая выступает в роли помехи развитию производства древесины как сырья и топлива на неиспользуемых сельскохозяйственных землях.

Лесной кодекс РФ

Это единственный имеющий ранг закона документ, 42-я статья которого разрешает – при оговоренных условиях – вести предпринимательскую деятельность по производству древесины на специальных плантациях.

Ниже приведены цитаты, взятые из названной статьи Кодекса, сопровождаемые нашими примечаниями.

Пункт 1. «Создание лесных плантаций и их эксплуатация представляют собой предпринимательскую деятельность, связанную с выращиванием лесных насаждений определенных пород (целевых пород)».

Примечания.

а) К сожалению, здесь не указано, в чьей собственности могут находиться плантации, а также создаваемая там инфраструктура, продукция завершенного и незавершенного производства. В большинстве стран плантации, как правило, являются частновладельческими предприятиями. Однако не везде.

б) В приведенном выше пункте 1 42-й статьи законодатели оставили не расшифрованным смысл слова «создание». В тексте присутствуют слова «выращивание» и «эксплуатация», но нет слова «закладка» или «посадка». Это открывает лазейку для недобросовестных предпринимателей к «созданию» мнимых плантаций или псевдоплантаций. Таковые могут возникнуть там, где обнаружатся созданные ранее за государственные деньги насаждения (культуры) высших классов бонитетов (их мало, но они есть). Если таким, не достигшим возраста спелости насаждениям присвоить статус «плантация» (например, с помощью «простимулированных» чиновников), это позволит данному предпринимателю «уйти» от необходимости вкладывать деньги во все то, что связано с закладкой плантации, а также свести к минимуму затраты на ее выращивание. И все это, заметим, еще позволит псевдоплантатору получить якобы законное право (согласно той же статье Лесного кодекса) на вырубку таких, не созданных им насаждений без всяких ограничений по возрасту и другим характеристикам, а, возможно, и без выплаты собственнику их рыночной стоимости.

Пункт 2. «К … выращиваемым на плантациях насаждениям определенных пород (целевых пород) относятся … [такие], за счет которых обеспечивается получение древесины с заданными характеристиками».

(Замечаний нет).

Пункт 3. «Лесные плантации могут создаваться на землях лесного фонда и землях иных категорий».

П р и м е ч а н и е . Приведенное словосочетание «на землях лесного фонда и землях иных категорий» нуждается в обязательной расшифровке. Почему? Потому что можно назвать категории земель, на которых древесные плантации создавать не следует или просто нельзя уже по социально-экологическим обстоятельствам. Если с ними не посчитаться, неизбежны конфликты и споры в судах между хозяевами (владельцами) плантаций и местным населением. Почему? Потому что древесные плантации не являются лесом (лесной экосистемой) в обычном смысле этого слова. Они не способны к самовоспроизводству. У них другое предназначение, другая организация территории, другое разнообразие обитающих там видов живых существ. Нередко на молодых плантациях наблюдается энергичное плодоношение ценнейших съедобных грибов. Это, с одной стороны, привлекает сборщиков грибов, а с другой стороны, обязывает заранее знать, чьей собственностью эти грибы являются. По сути, древесные плантации являются чем-то средним между лесом и полем (или садом). Чтобы минимизировать число возможных ошибок и конфликтов с населением и местными структурами власти, в законе должно быть сказано, что закладке плантаций должна предшествовать разработка специальных проектов. Таковые должны проходить экологическую экспертизу и общественные слушания в муниципальных образованиях. В самих проектах должны присутствовать, с нашей точки зрения, не только техно-рабочие и экономические решения, но еще принципиальные положения и установки, т. е. то, что не должно противоречить статьям других действующих законов.

Пункт 4. «Гражданам, юридическим лицам для создания лесных плантаций и их эксплуатации лесные участки предоставляются в аренду в соответствии с настоящим Кодексом …».

Примечание. Кодекс разрешает передавать лесные земли (участки) в аренду на срок до 49 лет. Срок, как мы видим, большой. Однако даже в том случае, если бы он был увеличен вдвое, у предпринимателя сохранится понимание того, что он должен будет работать в условиях, при которых могут возникнуть те или иные помехи со стороны арендодателя в части, касающейся работы предприятия, а также передачи его правопреемникам. Такая ситуация не может не помешать предпринимателю вкладывать деньги в развитие самого предприятия и в инфраструктуру данной территории.

С нашей точки зрения, коренным образом изменить вышеназванную ситуацию можно при наличии двух условий:

а) если плантации закладывают, выращивают и эксплуатируют на землях, полученных от собственника в бессрочную аренду по договору посессионного права;

б) если плантации создают на землях, находящихся в частной собственности самого предпринимателя.

Пункт 5. «На лесных плантациях проведение рубок лесных насаждений … допускается без ограничений».

Примечание. С нашей точки зрения, упомянутые ограничения должны иметь место. В частности, на плантациях не должны использоваться тяжелые технические средства, вызывающие переуплотнение почвы. По этому поводу отметим и напомним, что увеличение плотности тяжелых по механическому составу почв до уровня 1,2 г/см3 и больше ведет к существенному уменьшению прироста древесных растений. Помимо сказанного, используемая на плантациях техника не должна выводить из строя ранее построенные дороги, трубопереезды, дренирующие канавы, созданные микроповышения и пожарные водоемы.

* *
*

Вместо заключения авторы статьи считают нужным еще раз сказать о том, что производство на разных пустующих землях древесины как сырья и топлива сегодня перестало быть в мире чем-то малозначительным. Это уже не экзотика, а получившая широкое распространение деятельность людей на земле.

Около 60 лет тому назад наши лесоводы были в авангарде исследователей, начавших изучение данной проблемы. Сегодня же мы оказались в числе тех, кому придется догонять других. И делать это мы будем вынуждены по следующим причинам:

1) чтобы остановить процесс накопления в стране площади неиспользуемых земель и превращения их в резерваты вредителей и болезней культурных растений;

2) чтобы при относительно небольших вложениях денежных средств превратить пустующие земли в продуцирующие и приносящие доход тем, кто их возделывает;

3) чтобы дать работу людям в умирающих деревнях России;

4) чтобы преодолеть вызванный деятельностью заготовителей дефицит древесины хвойных и других ценных пород на экономически доступных территориях России.

5) чтобы в пересчете на 1 га плантаций утроить количество получаемой древесины (по сравнению с окрестными лесами естественного происхождения);

6) чтобы в такое же число раз увеличить количество углерода, изымаемого плантациями из атмосферы.

Для того, чтобы сдвинуть с нулевой точки то, о чем мы рассказали, потребуется:

а) внести в наши законы (а именно, в Гражданский, Земельный и Лесной кодексы) необходимые поправки, позволяющие предпринимателям заняться в России крупномасштабным и доходным «плантационным бизнесом»;

б) иметь деньги (в том числе – в виде налоговых льгот, дотаций, а также льготных государственных и международных кредитов);

в) понимание правительством и парламентом того, что в просматриваемом будущем налаженное широкое производство древесины на плантациях, создаваемых на пригодных для этого ныне пустующих и (или) неэффективно используемых землях разных категорий, может дать стране примерно такое же количество древесины, какое сегодня добывают все ее собиратели в оставшихся доступных по экономическим показаниям лесах естественного происхождения;

г) понимание необходимости постепенного перехода к цивилизованному производству древесины на дендрополях взамен ее древнего и малопроизводительного собирательства в остающихся лесах естественного происхождения, обязанных выполнять все более важную теперь для биосферы Земли роль стабилизатора ее характеристик, а также хранителя генетического и видового разнообразия мира живых существ.

01.03.2013

Шутов И.В.
заслуженный лесовод РСФСР,
чл.-корр. РАСХН, профессор,
главный научный сотрудник
ФБУ «СПбНИИЛХ»

Жигунов А.В.
профессор кафедры лесных культур
СПбГЛТУ им. С.М. Кирова,
доктор с.-х. наук